Салафиты-ваххабиты = экстремисты и террористы?

В публичных политических дискурсах СССР и постсоветских государств как синоним салафизма часто используют понятие «ваххабизм», однако он является лишь частным проявлением более широкого по содержанию и смыслу феномена салафизма. Вплоть до ХVIII в. противоречия между салафитами и представителями других идеологических направлений ислама носили теоретический характер и ограничивались спорами и диспутами внутри богословских сообществ в различных частях мусульманского мира. Одной из первых попыток трансформации салафизма из идейно-богословского направления мусульманской мысли в религиозно-политическое движение стала деятельность Мухаммада ибн Абд ал-Ваххаба, направленная на создание самостоятельного и независимого от Османской империи арабского государства на Аравийском полуострове. В качестве идейной основы нового арабского государства Саудидов (с 1932 г. Королевство Саудовская Аравия) была принята идеология салафизма, а само движение Мухаммада ибн Абд ал-Ваххаба получило известность под названием ваххабизм. Сам термин «ваххабия»/ваххабизм среди салафитов не признается легитимным, поскольку они не считают Ибн Абд ал-Ваххаба основателем какого-либо отдельного или нового богословского течения. ^[1]

Использование понятия «ваххабизм» в Советском Союзе и в постсоветских республиках в полемической терминологии практически не имеет ничего общего с действительным значением этого понятия в мусульманском мире. В исламе ваххабизм – это течение, идейные истоки которого лежат в учении Мухаммад Ибн Абд аль-Ваххаба (XVIII в.). «Аль-Ваххаб провозгласил, что ислам после смерти пророка Магомета был извращен и развивался чуждым первооснове путем. Он призывал вернуться к фундаментальному исламу, максимально приближенному к древним священным текстам» ^[2]. Основой его учения было осуждение культа святых и утверждение единобожия (таухида): Аллах – единственный источник творения и только он достоин поклонения со стороны людей. Источником истинного ислама последователи аль-Ваххаба (ваххабиты) считали только Коран и Сунну, а все, что «не согласовывалось» с этими источниками правоверия, относили к бида’ – «недозволенным новшествам», «заблуждениям». Поэтому, по мнению последователей аль-Ваххаба, необходимо очищение ислама от нововведений, возврат к его изначальным установлениям.

По сути, ваххабиты разделяют с мусульманами другой ориентации веру в то, что Коран содержит божественное откровение и что любой мусульманин должен жить по заповедям ислама. Однако они идут еще дальше, строго придерживаясь буквального трактования основ ислама и призывая мусульман вернуться на этот путь ислама. ^[3]

Термин «ваххабизм» появился в Советском Союзе в 80-е годы благодаря войне в Афганистане, где первоначально ваххабитами называли представителей моджахедской оппозиции: среди них было большое количество добровольцев из стран Персидского залива, которые как раз и были ваххабитами, поскольку ваххабизм - официальная религиозно-политическая доктрина Саудовской Аравии. В целом такой ярлык вешали на всех, кто боролся в Афганистане против советского режима. Новые грани смысла термин приобрел затем во время гражданской войны в Таджикистане (основное противостояние в гражданской войне развернулось между бывшей коммунистической элитой («юрчики» – по имени Юрия Андропова) и национально-демократическими и исламскими силами («вовчики» – производное от ваххабитов). Как видим, таджикские ваххабиты не имели никакого отношения к ваххабитам с Аравийского полуострова). Потом термин трансформировался и ваххабитами стали называть всех приверженцев исламского возрождения на постсоветском пространстве, чтобы подчеркнуть их враждебный характер. Их отказ от устоявшихся норм и конфликт с так называемым традиционным, народным исламом интерпретировался как враждебный. В современном информационном пространстве термины «ваххабизм» и «ваххабиты» не утрачивают свой уничижительный смысл и продолжают использоваться в негативном ключе, в связке с грубым насилием, сохраняя ассоциации, связанные с тяжелыми последствиями советско-афганской войны, событий в Таджикистане, Чечне, Дагестане, когда ваххабитами называли всех врагов.

О недопустимости порочной трактовки ваххабизма, которая представляет его и его последователей в крайне негативном свете, говорят специалисты по Ближнему Востоку и ученые-исламоведы. Приведем пояснения российского религиоведа и исламоведа Баширова Л.А.: «Особенно много негативного, тенденциозного в суждениях о характере и идеологии ваххабизма. Старанием многих официальных мусульманских богословов и людей, пишущих об исламе, политиков, СМИ, он превратился в пугающий ярлык, под который подверстываются различные преступления, не связанные с религией, не говоря уже об экстремизме, который априори связывается с ваххабизмом. Хотя между экстремизмом и ваххабизмом нет генетической связи, и одно не обусловливает другое.

Оценки ваххабизма приобрели субъективный, политизированный, тенденциозный характер. Окончательно дезинформированные и устраша-ющие обывателя ваххабизмом журналисты обращаются за разъяснением лично к президенту Российской Федерации. На пресс-конференции 31 января 2006 года В.Путин четко сформулировал свою позицию: «Ваххабизм сам по себе не несет какой-то угрозы, но извращение норм ислама, извращение ваххабизма, они, конечно, не могут трактоваться никак иначе, как призывы к терроризму. Повторю, извращения».

Сходное мнение высказал директор Института Африки РАН Алексей Васильев:

«Фундаментализм и то, что называют «ваххабизмом», для России, с моей точки зрения, сам по себе опасности не представляет... Центр, светские власти должны руководствоваться только одним принципом: соответствует ли поведение той или иной группы населения существующим законам». ^[3]

Очень важна для понимания характера ваххабизма его оценка официальными представителями Духовного управления мусульман Казахстана и ДУМ РФ. Приведем фрагменты выступления и интервью Равиля Гайнутдина, председателя ДУМ РФ, председателя Совета муфтиев России.

1) «Давно известно, что те люди, которые ведут войну в Чечне с федеральными войсками, занимаются террором и экстремизмом, убийствами мирного населения, в том числе мусульманского духовенства, называя при этом себя «ваххабитами», не имеют ничего общего ни с ваххабизмом, ни с исламом. Говоря о ваххабитах, я имею в виду тех верующих, в основном молодых, которые нетрадиционно относятся к исполнению некоторых обрядов ислама или их элементов, отказываются от отдельных общеприня-тых предписаний религии. Они считают возможным отход от учения четырех мазхабов (школ) ислама. Короче говоря, речь идет о различиях внутрирели-гиозных, различиях, которые не дают никакого основании вешать на ваххабитов ярлык террориста и экстремиста, воинствующего противника современной деятельности. Сегодня не только серьезные исследователи, но и публицисты, пишущие об исламе, выступают против отождествления понятий «ваххабизм» и «экстремизм», подчеркивают, что с юридической точки зрения принадлежность к ваххабизму не является преступлением».

2) « - Взять хотя бы ваххабизм, который не всегда верно трактуется политиками и журналистами – людьми, далекими от ислама. Ваххабизму приписывается сплошной негатив, но на самом деле ситуация сложнее. Просто в Чечне и Дагестане есть не поддающиеся контролю радикальные группировки, которые «подверстали» ваххабизм под свои нужды, амбиции.

- Тем не менее, такое явление, как ваххабизм, существует...

- Ваххабизм – это учение, основанное на Коране и Сунне. В нем нет ни намека на экстремизм, терроризм. Более того, они осуждаются. Скажем, если человек встал на путь террора, то подлежит наказанию».

Примечательна позиция регионального представителя российского духовенства Даниса Давлетова в печатном органе мусульман Свердловской области в публикации «Муфтий Урала: Радикализм появляется там, где нет справедливости». Муфтий Урала, на момент интервью проходивший обучение в Дамаске, рекомендует: «Людей с радикальными взглядами можно победить в диспутах, приводя убедительные доводы и доказательства, и здесь силовые методы не дадут большого результата». ^[4]

Преимущественная позиция казахстанских официальных представителей духовенства (ДУМК) выражена в заголовке публикации: «Ершат Онгаров: салафизм – большая угроза единству мусульманской уммы» (на момент публикации автор – секретарь Совета улемов ДУМК, эксперт-исламовед); смысл – ‘салафизм всегда угроза для мусульман, а с угрозой надо бороться’ ^[5]

Наиболее отчетливо официальная политика в отношении салафизма выражена в небольшой информативной заметке lada.kz от 30.11.2020 со ссылкой на КазТАГ: «В Казахстане есть политически мотивированные салафиты, они умело конспирируются, сообщил директор Центра прикладных исследований религии «Мысль» – партнер проекта «Горячая линия-114» Аскар Сабдин. «В Казахстане более 20 тыс. последователей так называемых деструктивных религиозных течений, по данным наших силовых органов. (…) Есть в Казахстане и так называемые политически мотивирован-ные салафиты. Они умело конспирируются и не раскрываются», - сказал Сабдин в понедельник на пресс-конференции, посвященной проекту «Горячая линия 114». По его словам, их количество уже несколько лет держится на этом уровне. Наиболее крупные деструктивные религиозные течения в Казахстане, это течения, которые идентифицируют себя с салафитами. «Наверное, наибольшее количество этих салафитов относит себя к так называемому мадхализму. Это течение связано с проповедником Мадхали», - сказал Сабдин». ^[5]

В тексте на салафитов навешивается ярлык представителей деструктив-ного религиозного течения. Текст иллюстрируется снимком закрываемой на замок тюремной решетки. Таким образом журналист, сам того не ведая, сообщает об основном методе «взаимодействия» государства с салафитами.

СМИ, не вникая в особенности салафизма как направления в исламе, вносят свою лепту в формирование негативного образа салафита. Обратите внимание на заголовок («Салафит жестоко избил любителя выпивки в Павлодаре») и подзаголовок информационной заметки (В Павлодаре от рук приверженца радикального ислама серьезно пострадал его сосед — любитель «залить за галстук»). В сообщении из шести строк о рядовом случае бытовой ссоры религиозная принадлежность персонажа указывается четыре раза; салафит, таким образом, предстает как мелкий уголовник.[6] Или другое сообщение от 365 info.kz, транслирующее пост из социальной сети Facebook под заголовком «Салафиты лишают казахских спортсменов спортивного духа — искусствовед» от 24 сентября 2019 г. Процитируем верхнюю врезку: «Пока мы не очистим сферу спорта от идеологии салафизма, успеха не добьемся. Сегодня борьба, бокс, национальные игры и другие виды спорта в руках ваххабитов», – считает поэт и искусствовед Ерлан Толеутай. Смысл всего поста – ‘салафиты (ваххабиты) в казахстанском спорте – это зло’. ^[7]

Иные взгляды на проблему излагают известные казахстанские политологи и религиоведы. Талгат Мамырайымов в развернутом интервью Торгын Нурсеитовой (zakon.kz) говорит об особенностях идеологии казахстанских салафитов, причинах выбора людьми радикальных сект, а не ДУМКа, о предпосылках зарождения религиозного экстремизма в Казахстане, о внешнем влиянии на ситуацию с религиозным радикализмом и о возможности распространения религиозного радикализма на все общество, дает прогноз роста сторонников нетрадиционных течений как проявление социального протеста и т.д. Процитируем три фрагмента интервью, в которых излагается позиция автора по ключевым вопросам нашего материала (подчеркнуто нами. – Р.К.)

I. По мнению политолога, руководителя аналитической службы ОФ «Real politik» Талгата Мамырайымова, «в Казахстане существует четко выраженный внутриконфессиональный конфликт между официальным и нетрадиционным исламом и в него вовлечены силовые органы. Непропорциональные силовые меры властей стали одним из главных катализаторов участия религиозных радикалов в террористической деятельности, и они все больше и больше будут пользоваться сочувствием со стороны населения на фоне социального, экономического и идейного кризиса, считает политолог.

- Талгат Киятбекович, слова «салафитское подполье», терроризм на основе салафитских радикалов стали обычным явлением в новостях. Что вы можете сказать по поводу современного радикального ислама в Казахстане в целом?

- Для начала, салафит и экстремист - не одно и то же. Не все салафиты являются представителями радикального крыла казахстанских мусульман. Главными исполнителями терактов, проповедниками религиозного экстремизма в Казахстане, по всей видимости, являются приверженцы так называемого джихадистского крыла салафизма и хариджиты-такфириты. Причем практика такфира (обвинение в неверии – «куфре») является одной из характерных черт обоих этих течений.

Среди казахстанских салафитов доминируют салафиты-мадхалиты, которые призывают своих адептов к полному и беспрекословному подчинению государственной власти. Салафиты-мадхалиты начинают получать широкое распространение в Казахстане, составляя в целом, по некоторым данным, 5-10 процентов казахстанских практикующих мусульман. <…>»

II. - Вы хотите сказать, что реакция на салафизм связана именно с такой особенностью их идеологии?

- К сожалению, нет. Салафиты, если они не выступают с прямыми нападками в отношении других направлений ислама, могли бы вполне спокойно существовать. Тем более, что не все салафиты экстремисты. Все гораздо хуже. Это конфликт двусторонний, и он явно шире противостояния салафиты – официальный ислам. Здесь, с одной стороны, силовики и ДУМК, с другой, все мусульмане, не входящие в ДУМК. Салафиты только недавно стали всеобщим пугалом. До этого их место занимал Хизб-ут-тахрир, еще раньше суфистские секты. Политика на конфликт с ними проводилась силовыми органами весьма активно.

III. - То есть, главные проблемы с религиозным экстремизмом начались именно с 1999 года?

- Да, примерно в этот период и потихоньку начали набирать темп с начала 2000-х. Поначалу это был конфликт официального ислама и новых исламских течений. И если бы в него никто не вмешивался, он бы так и остался на уровне дискуссий между ними. Не было бы террористов, не было бы нынешней дикой ситуации. Но, к сожалению, ни в чем не разобравшись, ничего не понимая, силовики стали преследовать и сажать по тюрьмам верующих, причем не обязательно салафитов – всех, не относящихся к официальному исламу. Сегодня даже приверженцу ДУМК, если он с бородой, что соответствует положениям Ислама, нельзя спокойно ходить по улицам. К чему это приведет в конечном итоге? К тому, что отток верующих из мечетей, подконтрольных ДУМК, только вырастет.

- Но неужели ДУМК обладает или обладал таким политическим весом, чтобы подвигнуть государственные органы на преследование людей по такому признаку?

- Конечно же, нет. ДУМК этого не хотел, но ничего не мог сделать. Это была инициатива со стороны силовиков. Причина в том, что наши правоохранительные органы и спецслужбы, не задумываясь о социально-экономической и идейной базе, не принимая во внимание нашу специфику, тупо имитировали ту политику в отношении нетрадиционного ислама и ислама вообще, которая процветает в России. Самое главное – это выработка определенного мировоззрения. То есть – кто они и кто мы. Типичный мусульманин у нас сейчас – это молодой казах. Зачем такие же казахи должны его избивать и сажать в тюрьму? Если есть противоречия, не лучше ли их решить в диалоге? Но ведь с ними никто и не пытался говорить. Наши спецслужбы приняли решение давить нетрадиционный ислам не на основе анализа и серьезных причин, а на основе российских сериалов совершенно детского примитивного уровня - про «злых ваххабитов». Это ясно показывает плачевно низкий уровень интеллекта и отношение к своему обществу вообще. Непропорциональные силовые меры властей стали одним из главных катализаторов участия религиозных радикалов в террористической деятельности. <…> [8]. Обратите внимание на заголовок публикации «Движущей силой для радикалов в Казахстане является острое ощущение несправедливости и социальный протест», в которой выражается позиция Т. Мамырайымова о факторах радикализма, перекликающаяся с мнением российского муфтия.

По ключевым аспектам темы солидарен с Талгатом Мамырайымовым Серик Бельгибай, независимый политолог. В материале «Охотники за бородами: кто и что за этим стоит?» от 02-02-2018 обсуждалась инициатива разработчиков законопроекта «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты по вопросам религиозной деятельности и религиозных объединений» прописать в документе, какие бороды должны носить казахстанские мужчины, чтобы не попасть под запрет «на публичную демонстрацию признаков деструктивных религиозных течений». Высказались казахстанские политологи, в их числе и Серик Бельгибай.

– Идея контролировать длину бород только на первый взгляд кажется фантастической. На самом деле к этому давно уже шло, и в перспективе мы услышим еще много интересного из этой оперы... <…> Впрочем, в каждой глупости есть своя логика. И если понять причины начинающейся «охоты на бороды» и в целом борьбы с деструктивными религиозными течениями, то будет совсем не до смеха… Немногие сейчас помнят, как все начиналось. Первой ласточкой было давление на мелкие суфийские секты еще в начале 2000-х годов. И только потом главными экстремистами были названы представители салафитских течений...

На самом деле одна из причин кроется в мощном влиянии на наше общество со стороны российских СМИ. Еще с 1990-х годов в РФ нагнетается волна, формирующая негативный образ так называемых ваххабитов. Начало положила война в Чечне, а далее ситуация развивалась уже сама по себе. Именно под влиянием этой пропаганды в Казахстане стали бороться с тем, чего, по сути, нет – религиозным экстремизмом. Да, я считаю, что у нас нет религиозного экстремизма, но при этом есть нетрадиционные верующие. Они-то и стали объектом преследования. Причем счет погибшим в странных «антитеррористических операциях», лишившимся жизни и здоровья в тюрьмах или просто отбывающим срок идет уже на многие сотни.

Другая причина – негативное отношение к верующим мусульманам в целом. Здесь сильный отпечаток нанесла борьба с религией, которая велась в советское время. Ислам так и не смог укорениться в Казахстане. Для основной массы нашего населения, живущей в российском информационном пространстве, образ практикующего мусульманина с бородой, с женой в хиджабе – однозначно негативен. И этот негатив лег на хорошую почву. Официальный ислам, борясь со своими критиками, подключился к этим процессам. Спор между верующими в рамках одной религии так и остался бы просто спором, но на стороне одной из групп начали выступать государство и спецслужбы. В итоге полилась кровь.<…> ^[9]

Свое отношение к вопросу о запрете салафизма выразил и религиовед, профессор ЕНУ им. Л. Гумилева Асылбек Избаиров: «Я был противником запрета салафизма, так как неоднократно уже говорил, что это является лишним поводом для усиления терроризма и экстремизма». ^[10]

Использованная литература

Муртазин М.Ф. Салафитский дискурс на постсоветском пространстве // Россия и новые государства Евразии. №4 (45), 2019. С. 88-102
Воропаев Д. Ваххабизм:истоки, особенности идеологии и положение в современной России // Россия и мусульманский мир. №2, 2009. С. 35-41
Баширов Л. А.Ваххабизм в России: истоки, особенности вероучения и причины распространения // Государство, религия, церковь в России и за рубежом: Информационно-аналитический бюллетень. №1-2 (38-39). - М.: Изд-во РАГС, 2007.
Муфтий Урала: Радикализм появляется там, где нет справедливости /Истина, декабрь 2014 г. (http://muslims74.ru/wordpress/wp-content/uploads/2015/01/Verity-138-122014.pdf)
Ершат Онгаров: салафизм – большая угроза единству мусульманской уммы (https://avestnik.kz/ershat-ongarov-salafizm-bolshaya-ugro/)
В Казахстане есть политически мотивированные салафиты, они умело конспирируются (https://www.lada.kz/another_news/86149-v-kazahstane-est-politicheski-motivirovannye-salafity-oni-umelo-konspiriruyutsya.html)
«Салафит жестоко избил любителя выпивки в Павлодаре» (https://news.mail.ru/incident/43636320/); «Салафиты лишают казахских спортсменов спортивного духа — искусствовед» (https://365info.kz/2019/09/salafity-lishayut-kazahskih-sportsmenov-sportivnogo-duha-iskusstvoved)
Талгат Мамырайымов: не все салафиты - экстремисты и террористы (https://www.zakon.kz/4588465-talgat-mamyrajjymov-ne-vse-salafity.html). Другие материалы: Талгат Мамырайымов: Борьба с инакомыслием внутри мусульманской уммы Казахстана доходит до мракобесия (https://online.zakon.kz/Document/?doc_id=%2031381427#pos=3;-72;
Движущей силой для радикалов в Казахстане является острое ощущение несправедливости и социальный протест (http://meta.kz/novosti/kazakhstan/750210-dvizhuschey-siloy-dlya-radikalov-v-kazahstane-yavlyaetsya-ostroe-oschuschenie-nespravedlivosti-i-socialnyy-protest.html)
Охотники за бородами: кто и что за этим стоит? (https://camonitor.kz/30517-ohotniki-za-borodami-kto-i-chto-za-etim-stoit.html)
Асылбек Избаиров: Я боюсь политизации религии (https://www.zakon.kz/4875187-asylbek-izbairov-ya-boyus-politizatsii.html)
Методика экспертных исследований по делам о признании

Р.Д. Карымсакова